Павел Сергеевич Майков родился 15 октября 1975 года. Кстати, знаменитый русский поэт Аполлон Николаевич Майков - его прапрадед. Родители Павла - художники, и многие надеялись, что он тоже станет художником. "Я не хотел быть художником, - вспоминает актер, - я хотел быть врачом или летчиком".



Когда ему было двенадцать лет, семья переехала в московские Мытищи. Уже тогда Павел мечтал стать актером. К концу учебы он так запустил алгебру с геометрией, что его собирались выгонять из школы. Павел вспоминает: "В последний момент, сидя перед директрисой, я вдруг понял, что моя мечта о театре сейчас сгорит синим пламенем. Я начал умолять, чтобы меня оставили. Наверное, моя актерская сущность как-то проявилась. Директриса сжалилась".



В 1994 Павел поступил в ГИТИС на факультет "Актер драматического театра". "Поступил я с третьего раза. Более того, мне сказали: "Молодой человек, вы очень любите театр?" Я сказал, что жить без него не могу. Мне говорят: "Ну, тогда вам, может быть, лучше подумать о профессии осветителя или, может быть, гримера". Год я работал в кукольном театре. Потом снова отправился в ГИТИС. После второго провала мне кто-то сказал, что Догилева шесть раз поступала. Пошел заниматься в театральную студию "Зеркало", занимался во МХАТе на курсах. Ну а с третьего раза получилось…"



Институт Павел закончил в 1998 году. В дипломном спектакле "Два веронца" он играл одну из главных ролей - отрицательного героя Протея. "Мы сделали спектакль в конце четвертого курса, - вспоминает Майков. - Это была хорошая студенческая работа, но не более того. И вокал был не всегда удачный, и танцы не очень. Но всем нравилось. Такого успеха даже в "Метро", по-моему, не было. Думаю, что с этого и началось мое шествие по мюзиклам".



По окончании вуза Майков начал работать в театре "Сферы". Там он играл в различных постановках (в частности, в "Вестсайдской истории") до 1999 года. Кроме того, успел сыграть в массовке в "Сибирском цирюльнике" Никиты Михалкова, был ведущим телепрограмм "Паноптикум" и "Найди меня".



Как-то раз ему позвонил друг Женя Стычкин, артист "Театра Луны", и сообщил, что идет прослушивание в "Метро". "В очереди на кастинг стояло две тысячи человек, а мы проскользнули окольными путями и оказались в четвертой десятке, - говорит Павел. - Режиссер прослушал меня и спросил: "Кого хочешь играть в спектакле?" А я возьми да и ответь: "Что, разве о главной роли речи не идет?" В общем, дали мне персонажа с одной-единственной репликой: "Прилипли тапочки к дивану". Пел я хуже всех. Полгода, пока репетировали, я усиленно занимался вокалом, и за месяц до премьеры режиссер предложил мне стать вторым составом на главную роль музыканта Ивана".



По словам Майкова, работа в "Метро" - адская. Репетиции "Метро" он не хотел бы повторить никогда. Некоторые не выдержали, ушли. И у него были моменты, когда хотелось все бросить. Премьера мюзикла состоялась 22 октября 1999 года.



В "Метро" Павел познакомился с Катей - девушкой, которой суждено было стать его женой. "Я понял, что это человек, с которым мы очень подходим друг другу. Хотя я всегда думал, что жить с актрисой будет тяжело, сейчас у нас по-настоящему хорошая семейная жизнь".



После выхода "Метро" ему предложили роль одного из персонажей в спектакле театра Моссовета, ставшем живой легендой театра, - рок-опере "Иисус Христос - Суперзвезда". "Вообще, по самой опере у меня "поехала крыша" еще в третьем классе, - вспоминает актер. - Папа принес аудиокассету, потом я посмотрел фильм, чуть не плакал и всю жизнь, начиная с этого момента, мечтал сделать что-то подобное. Когда я теперь играю, слез у меня нет (по сценарию не положено), но есть жилы, вздувшиеся на лбу, и агрессия, которая мне в жизни не свойственна. Симон - это человек, которому плохо до революции, плохо после, но хорошо во время нее. Это - "серый кардинал", который пытается натравить людей друг на друга. Он весь в черном. Он непонятно кто, но ничего хорошего с собой не приносит, это уж точно". Роль Симона Зилота Майков считает своим "коньком". Он отыграл около пятнадцати спектаклей "Иисуса".



Пробы в "Бригаду" для Майкова прошли, как по мановению волшебной палочки. Он пришел на "Мосфильм" и предложил свою кандидатуру: "Здравствуйте! Актеры нужны?" Он поговорил с режиссером Алексеем Сидоровым, и через два дня Павла пригласили на пробы и утвердили.



"Когда мы начали работать, - вспоминает Майков, - Леша мне сказал: "Понимаешь, когда ты пришел тогда, я даже никого больше на эту роль не смотрел. Все зависело от продюсеров: утвердят они или нет. Все утвердили". А потом была такая забавная ситуация: Лешин друг приехал в какое-то агентство, звонит ему и говорит: "Леша! Я тебе Пчелу нашел. Фотография - супер! Фамилия - Майков…" Кстати, на кастинг "Бригады" я пришел с хвостом, у меня были свои такие длинные волосы. А узнав, что меня утвердили, попросил маму подстричь меня. Через месяц приезжаю на студию, меня видит ассистент по актерам и в ужасе кричит: "Он остриг волосы!" Они-то решили, чтобы первые три серии, где мы молодые, я играл с хвостом - в девяностых это как раз было круто. В результате снимался с тем, что осталось, а к восьмой серии меня подстригли очень коротко".



Алексея Сидорова Павел считает своим крестным отцом в кино. А к коллегам по съемочной площадке пришлось притираться целую неделю. До "Бригады" Майков был знаком только с Дюжевым - он учился в ГИТИСе на два курса младше. Еще до съемок их поселили в Дом ветеранов кино, и все это время они называли друг друга только сценическими именами и так привыкли, что до сих пор Дюжев откликается на Космоса, а Павел звонит ему и представляется: "Это Пчела".



В "Бригаде" много сцен, где герой Майкова участвует в драках. Но дублеров привлекали только в том случае, если это было чревато травмами. К примеру, Безрукова подменили в сцене, когда он лежал на земле, и несколько человек его били ногами. А Павлу Майкову пришлось и драться, и катиться вниз по лестнице в подъезде. "Во время драк мы старались быть аккуратнее с лицом, но иногда случались осечки. Тогда синяки и ссадины нам тонировали, гримировали". Для сцены, когда Вите Пчелкину перерезают горло, гримеры долго "колдовали" над сложным процессом - делали "разрез". И хотя актеры - люди, как правило, несуеверные, но в финальной сцене лечь в гробы отказались. В результате крупным планом сняли сложенные на груди руки. Получилось впечатляюще…